Со второй трети XIX в. в Европе фиксируется обращение к орнамен­ту и его пристальному изучению. Связано это было с началом профессио­нальной подготовки дизайнеров (как известно, первая Школа дизайна воз­никла в Лондоне в 1837 г), необходимостью обучения дизайнеров истории орнамента и в связи с выделением в истории искусств понятия «стиль». Орнаменту сразу была придана роль основополагающего в пространстве стиля маркера, «почерка эпохи», чья роль стала осмысляться в проектной культуре повсеместно: в архитектуре, изобразительном искусстве, приклад­ном искусстве, объектах дизайна. С помощью орнамента стало возможно вскрыть основы, базис стиля в его наиболее чистом и подвижном виде.

Значимыми для теории дизайна являются труды Оуэна Джонса (1819­1874), согласно которым орнамент воспроизводит четкий порядок, повто­ряющий собой природный, и, следовательно, в соответствии с ним возмож­на система его классификации, сходная с классификацией в ботанике, а для постижения законов развития орнамента возможно воспользоваться по­строениями грамматики языка, которая подобным образом ищет универ­сальные законы в существовании языка [1]. Типология орнамента, предло­женная Джонсом, утверждала, что существуют некие общие законы, по ко­торым развиваются имеющие индивидуальные особенности стили [2]. Эти законы сходны с законами, которые регулируют процессы в природе. Как замечал директор лондонского отделения Школы дизайна В. Дайс, «задача дизайнера-орнаменталиста не заключается в том, чтобы лишь скопировать природные формы, затем написать соответствующие картины или перене­сти образы на мебель и другие вещи. Его цель - украсить механическую или архитектурную композицию, применяя те принципы декорирования, те формы красоты, которые использует сама природа, украшая структуры мира» [3].

Желание наносить орнамент на вещь, исследование этого желания О. Джонсом и В. Дайсом привело к новым поискам места орнамента в искус­стве и творчестве. В. Дайс полагал, что стремление орнаментировать кожу, оружие, одежду, лодки неким «диким», архаическим образом свидетельст­вует о первичности орнамента, который появился задолго до любого из изящных искусств [3]. Это движение первобытных людей к орнаментации позволило В. Дайсу говорить о приоритете как самого орнамента, так и творческого импульса, который сопровождает его появление вообще, это движение является чистым инстинктивным творческим актом. «Глаз пер­вобытного человека воспитывался только лишь общением с природой, по­этому он сохраняет в себе тот истинный баланс между формой и цветом, который в архаике постоянно поддерживался» [2]. Обосновывая превос­ходство орнаментального творчества над всеми остальными, Джонс указы­вал на его детскость, незамутненность, чистоту и наивность; орнамент -детство искусства. Отвечающей этим же настроениям оказалась и точка зрения на существование орнамента Р. Ворнума. Он считал, что к орна­ментальному искусству существует первобытный инстинкт. Тяга к нанесе­нию орнамента на вещи - «это одна из необходимостей ума» [4].

Впоследствии Джонс утверждал, рассматривая орнамент в качестве одного из основных показателей развития художественного стиля, что ор­намент не является его производным, а наоборот, он является отправной точкой рождения стиля, предшествует ему. Ставя несомненно выше в худо­жественном отношении «наивное» и «инстинктивное», Джонс выделял те культуры, которые не перешли к обучению художественным профессиям, то есть не оказались заражены «профессионализмом» и «искусственно­стью».

Создание орнамента, его постижение и обучение ему дизайнеров должно осуществляться, как считал Дайс, в соответствии с законами, кото­рые предлагает природа. Дизайнер, используя в своем творчестве орнамен­тальные композиции, уподобляет себя естествоиспытателю. «Орнамен­тальный дизайн - своего рода практическая наука, которая, как и другие науки, исследует в первую очередь феномен природы, а затем уже, опира­ясь на эти исследования, применяет полученные результаты и выведенные принципы к результату» [2]. Не случайно курсы художественной направ­ленности, читаемые в Школе дизайна, преподавались наравне с ботаникой, металлургией и химией. Воспользовавшись законами, задаваемыми бота­никой в своей систематизации растений, Джонс типологизировал орнамен­тальные композиции, выделив в качестве сущностных, корнями находя­щиеся в природе, такие принципы его построения как форма, ритм, харак­тер узора. Принципы построения орнамента позволили Джонсу говорить впоследствии и об исторических законах развития стилей вообще. «Грам­матика орнамента» в теории дизайна явилась отражением развития именно ботанической науки, хотя Джонс и заявлял об опоре своего труда на есте­ственнонаучную мысль вообще. Д. Бретт заметил, что «Грамматика орна­мента» является «моделью, использующей методы сравнительной биоло­гии» [3]. Джонс сводит видимые черты орнаментального мотива к его форме, линиям, внешнему виду, ограничивая свой анализ пропорциями и распространением орнаментального образца, придя в итоге к девятнадцати историческим стилям. Ботанический метод анализа орнаментальных ком­позиций благоволил к тем историческим стилям, в орнаменте которых чи­тались «анатомические» природные черты. Классификационный анализ орнамента позволял, выделяя в нем простейшие элементы, стремиться к оценке всей структуры через рассмотрение взаимоотношений этих элемен­тов. Таким образом, методом Джонса оказывается установление связи ме­жду частями и целым в орнаментальной композиции. Целостность компо­зиции составляют пропорция, баланс, единство и разнообразие ее частей. Эти показатели составляют единое целое и позволяют орнаменту приобре­сти гармоничный вид и законченную структуру.

Несмотря на то, что основным в классификации Джонса было срав­нение элементов орнамента в соответствии с формальными законами, группирующими орнамент по некоторым стилям, как это делалось при систематизации растений по некоторым классам, видам и т. п., в этой клас­сификации существовало соотнесение орнаментальных композиций с оп­ределенными культурами по специфическим формальным принципам, а именно - отнесенности к тому или иному времени, стилю. Более того, это позволило Джонсу выделять более или развитые орнаментальные образцы в пределах одной культурной идентичности, а также прослеживать, каким образом тот или иной образ орнаментального мотива менялся, переходя из одной культуры в другую.

Стиль, по Джонсу, имеет собственную волю. Орнамент - не завися­щий от стиля компонент, а организующий его. Человеческое начало Джон­сом из создания стиля исключается, стиль развивается самостоятельно, тем более что происходит это развитие по законам, схожим с биологическими. В отличие от убеждения Раскина, где орнамент есть итог духовной дея­тельности человечества, Джонс полагал, отделяя от орнамента изобрази­тельную и экспрессивную составляющие, что в основе его эволюции, как и в ботанике, лежат законы его внутренней изменчивости и трансформации. Стили же сменяют друг друга, определенным образом друг на друга влияя. Так, «чистым и первоначальным» являлся стиль Древнего Египта, который сформировал затем стили Греции, Рима и Византии. Византия, в свою оче­редь, породила арабский стиль, мавританский и готический [5]. Эта смена не подразумевает эволюцию стилей, но такая временная их раскладка ста­новится возможной на основании группировок ряда элементов орнамента на основании их близости.

«Грамматика орнамента» Джонса привела к тому, что орнаменты стали оцениваться не за их изобразительное начало, а акцент в их воспри­ятии сместился к формальным признакам и их сравнению, как того и тре­бовал «ботанический» подход. И наоборот, текст работы Джонса демонст­рирует непреходящий интерес к абстрактным формам природы, но поня­тым через художественные категории: линию, форму, поверхность, цвет. Таким образом, орнаментальный порядок, создаваемый Джонсом как ди­зайнером, в первую зависит от качества изобразительного ряда, во вторую очередь, построение схемы орнамента происходит в соответствии с уста­новленной природой закономерностью роста растений. Преимущественно формальное восприятие орнамента привело к более глубокому его пости­жению, в частности, в архитектуре. Конструктивная составляющая орна­мента, ориентирующаяся на структуру вещи, на которую он наносится, яв­ляется, по Джонсу, более значительной, чем просто изобразительная или декоративная. Благодаря орнаменту структура орнаментированной вещи проявляется четче, постижению конструктивности вещи служит орнамент более, чем выявлению «законов природы», в соответствии с которыми могла возникнуть и развиваться орнаментированная вещь.

Литература

1.            Jones O. An attempt to define the principles which should regulate the
employment of colour in the decorative arts. London, 1853

2.            Jones O. The Grammar of Ornament. London, 1910.

Dyce W. Lectures on ornament delivered to the students of the London School of Design. London: World Microfilms, 1970.

Wornum R. The exhibition as a lesson in taste. //The art journal exhidi-tion volume. London, 1851.

5.            Brett D. C. R. Mackintosh: the poetics of workmanship. Cambridge,

1992. P. 49.

Работа выполнена под руководством проф. Э.М. Глинтерник